Бессердечно влюбленный  - Маргарита Ардо

– Нашёл. Он в душе, – проговорила я. – Да что случилось? Выкладывай!

За Дахой показалась физиономия чрезвычайно возбуждённого чем-то Маню. Аж нос покраснел.

– Можно? – спросила Даха на французском.

– Ну, не очень, – ответила я.

– Нам бы и с Мишелем поговорить, не только с тобой, – вставил Маню.

– Что такое? – послышался позади меня Мишин голос.

Я обернулась и увидела, что он стоит рядом в одном полотенце. Мокрый совсем. Сонный. Окно распахнулось от сквозняка на полную, и я бросилась его прикрывать: простудится же!

– Заходите и рассказывайте, – распорядился Миша на английском привычным директорским тоном. Словно при галстуке. – Садись, Манюэль. Дарья.

Они с Дахой сели по креслам, послушно, как пионеры. Но Маню тут же подскочил и запустил пятерню в космы:

– Не могу сидеть! Я счастлив, ребята, я счастлив! Но…

– Здорово, – сказал Миша. – И?

Маню прошёлся в другой конец комнаты и потёр ладони:

– Мне выделяют финансирование на мой проект по сейсмоактивности! Он получил одобрение спонсоров, правда, американских… И судно выходит через неделю. Я так счастлив!! Это же… это же дело моей жизни!!! – его аж распирало. До состояния «лопнул, как хомячок» оставалось недолго. Боюсь, через пару секунд мы будем соскребать со стен шкурку счастливого полярника.

– Он собирается в Антарктику опять, – гробовым голосом добавила Даха. – Но сначала надо в Париж.

– Ого, Антарктика – это круто! – даже сквозь усталость впечатлился Миша, присаживаясь на край кровати. – Всю жизнь мечтаю туда попасть! Ты чего ж молчал, Манюэль? Вам насосы случайно не нужны на полярной станции? Или пингвинам? Самого высокого качества. Морозоустойчивые.

– Не знаю, – моргнул Маню. – Спрошу. Но просто, чтобы подписать контракт на финансирование экспедиции и встретиться со спонсором, мне нужно рано утром быть в Париже. А значит, желательно прямо сейчас стартовать.

– Я с тобой поеду! – сразу вставила Даха.

Маню кивнул и покраснел:

– Мне ужасно неловко, друзья мои, сам вас сюда привёз, пригласил, а получается, надо ехать обратно. Но дело такое! Ты же понимаешь, Мишель?

– Понимаю. Только дурак упустит подобный шанс, – ответил Миша. – Не знал, что ты учёный. Ты крут, чувак.

– Вы как, с нами поедете? – спросил Маню, топчась в смешных тапочках по ковролину.

Миша издал стон отчаяния, глянув на свои ноги. А Маню, извиняясь, поспешил добавить:

– Или послезавтра сами? Вам же вроде только в пятницу нужно на переговоры, да? Я только что позвонил на ресепшн, они сказали, что возможна аренда автомобилей. Хоть до Женевы, хоть до Парижа. Даже без залога. Тут есть сетевые пункты аренды. Правда, дороговато выходит…

Я в растерянности глянула на Мишу: ну и отдых получился, он вымотался от спуска, получил разнос и сразу обратно? Но я промолчала – пусть сам решает, я же только что пообещала ему не мешать в этом. Звякнуло оповещение об смске в его мобильном, Миша взглянул на экран, потом на меня, вздохнул и подумал, кажется, о чём-то другом. Потыкал быстро кому-то ответ натренированным пальцем. Затем сказал:

– Аренда машин – это хорошо. Вика, останемся?

– Хорошо, – ответила я.

– Мне так неудобно, товарищи, – пробормотала Даха, внезапно снова похожая на себя в офисе. Даже волосы поникли, как уши провинившегося спаниэля. – Это так по-свински выглядит с нашей стороны. Но для Маню это на самом деле важно. Вы простите нас?

– Ни за что! – по-удавьи рыкнул Миша.

Даха и Маню испуганно расширили глаза, а Миша хмыкнул, довольный эффектом:

– Да валите уже! Мы не маленькие, нас не нужно за ручку водить, да, Вика?

– Конечно, если нужно, езжайте, – улыбнулась я молодожёнам. – А мы ещё не все сыры в местных магазинчиках попробовали, и сувенирчики не купили. Даже ни одной совместной фотки вместе в Инстаграм не выложили. И потом, нам с Мишей нужно друг другу долги раздать.

– Какие? – удивился вялый мой спартанец.

– Ты меня ещё не научил кататься, я тебе не спела.

– Вот именно, – сонно кивнул он, – долги. И выспаться. Мы остаёмся. Тем более, нам надо не просто в пятницу быть в Париже, а в пятницу вечером. Мсьё Одюльмер приглашает на гранд-ужин в замке в Сен-Дени в восемь часов вечера. Там будет какая-то страшно торжественная заваруха, высший свет и всё такое, в смокингах. Только вы мой чемодан с документами и служебным ноутбуком в Антарктику не увезите. Я его в Викиной комнате оставил.

– Спасибо, спасибо, дружище, – пожал ему горячо руку Маню. – Я знал, что уж ты меня точно поймёшь. Вика, спасибо! – кинулся он ко мне со своими традиционными двумя бизу-бизу[51].

– Простите, ребята, – с бровками домиком произнесла Даха. – Никто не предупредил нас о том, что эти американцы нагрянут и затребуют Маню. Проект-то его!

– И заметь, Дарья, – поднял палец Миша с саркастичной улыбкой, – не я вам испортил медовый месяц! – А потом встал и добавил уже совершенно по-доброму: – Удачной вам дороги! Позвоните, как там всё прошло. Нам не пофиг, не чужие всё-таки.

Маню опять затряс Мише руку, а Даха смущённо улыбнулась и вдруг чмокнула Мишу в щёку, а затем вслед за своим полярным медведем с красным носом юркнула прочь из комнаты. Дверь захлопнулась.

– Ещё сто баллов мне в плюс, – важно заявил Миша и рухнул на кровать спиной, спружинив на матрасе. – Благодарный поцелуй в игре «Завоюй лже-тёщу» приравнивается к переходу на новый уровень. И золотой мане на голову.

Я рассмеялась, а он продолжил, смешно подползая к подушке:

– Только, Вика, если кто-то ещё соберётся в Антарктику сегодня, или в Москву, или к чёрту на рога, всем скажи: в добрый путь, благословляем и так далее. А лучше давай запрёмся, отключим телефоны и притворимся, что нас нет.

– Хорошо.

В следующую секунду он захрапел. Телефон из Мишиной руки выскользнул и грохнулся на пол. Экран зажёгся. Я подняла смартфон, чтобы положить на тумбочку и увидела:

«Отец: Что ты решил? Почему не берёшь трубку? Где твои вещи?

Я: «Снег согнул бамбук,

Словно мир вокруг него

Перевернулся».

Угадал? Нет?

Я глянула на Мишу, он обнимал подушку и улыбался во сне. Как мальчишка. Как мужчина, который только что послал к чёрту военный эсминец с ядерными боеголовками на борту и пошёл пешком покорять Эверест. У меня всё тело покрылось мурашками. Люблю его!

Пятница, 17 ноября. Париж

– Что-то их до сих пор нет, странно, – отойдя от высокого окна, пробормотала Даха Маню, закопавшемуся в своём компьютере, в их уютной квартирке, где антиквариат уживался с современностью порой даже чересчур демократично.